Ола и Отто 1 - Страница 38

Мы с Отто старательно хлопали после каждого номера, хотя изящные танцы похожих на нимф и фей местных красавиц вызывали у меня острое чувство неполноценности, а демонстрация силы и умений добрых молодцев заставляли захлебнуться от зависти к тем, кому эти молодцы улыбаются в свободное от учебы время.

Наконец, душившие меня чувства потребовали выхода.

— Отто, — прошипела я. — Почему мы не выступаем на этой сцене сегодня?

— Гм… — Отто почесал косматую бороду. — Наверно, потому что нам далеко до этих образцово-показательных любимчиков преподавателей.

— О чем ты несешь? Посмотри на нее, — я махнула головой в сторону сцены. — Это же Фролла. У нее одна извилина в мозгу да и то пунктиром! Какая она любимица?

— Для медиумов мозги не нужны. Главное — повторять то, что тебе дух говорит. Зато посмотри на ее улыбку! А фигура!

Подавив в себе приступ ненависти к своему прожорству, я поинтересовалась:

— Значит, если сравнить меня, талантливую умницу, и эту тупоголовую худющую красавицу, она лучше?

— Кое в чем ты ее превосходишь, — хмыкнул полугном. — В скромности.

Я надулась и остаток концерта предавалась страданиям по поводу своей внешности.

— Не грусти, — сказал Отто. — Пойдем лучше пива выпьем. После двух кружек ты станешь относиться к миру проще.

Я вздохнула. Какое уж тут проще!

Летние каникулы я провела дома, где старалась впрок наесться маминых коронных блюд, прежде чем перейти на привычное студенческое питание — в успешные дни — пиво и колбаса, в неуспешные — компот, каша и сухари. Поэтому по возвращении обнаружилось, что оставленный в общежитии гардероб мне тесен. Не утешало даже искреннее восхищение лучшим другом моими хомячьими щечками. Уже две недели я мучалась от одышки, поднимая свою раскормленную тушу на третий этаж общежития к себе в комнату. Мне отчаянно хотелось вернуться к прежнему состоянию средней упитанности, но разохотившийся желудок требовал еды в огромном количестве, отказать ему я была не в силах.

— Ола, Отто, привет! Я так давно вас не видела, — к нам плавно подплыла Томна, первая общежитская модница. — Так занята последнее время — то подготовка к концерту, то показ мод. А у вас как дела?

— Потихоньку, — сказала я, рассматривая Томну. Ее худенькая фигурка теперь стала еще тоньше.

— Тебя что, в орочьих каменоломнях держали? — озвучил Отто мои мысли. — Там, говорят, не кормят вообще.

Томна вздернула носик.

— Я и не думала, что ты поймешь. В этом сезоне мода на очень худеньких. Нужно соответствовать.

— У короля новая любовница — эльфийка? — спросила я.

— Нет, фея. Я две недели назад была в столице и видела, — гордо сказала модница.

Феи — тонкие, словно бесплотные, создания, обладательницы крыльев, похожих на стрекозьи, знатоками считались очень сексуально привлекательными. Может, потому что в людских поселениях феи появлялись очень редко, а может потому, что знатоки были щуплыми мужичонками.

— Кстати, — соседка по общежитию рассматривала мою фигуру, — мне кажется, ты очень поправилась.

Я промолчала.

— Не хочешь попробовать новую диету? — загорелась Томна.

Я отрицательно покачала головой.

— Она не выдержит диеты, — ответил за меня Отто. — Ей легче страдать и в унынии пожирать пончики килограммами.

Я вздохнула, попрощалась с Томной и поплелась к выходу.

— Ола? — исходя из логики появлений в моей жизни Ирги, меня ждут не самые лучшие деньки.

Спасибо, судьба, ты очень добра сегодня.

— Ну что?

— Давно не видел, поздороваться хотел.

— Она не в настроении, — сообщил мой личный секретарь. — Переживает из-за лишних килограммов. А мы еще и Томну встретили, видел, какая она фигуристая стала? Так что, Ирга, не советую попадаться под горячую руку.

— Лишних килограммов? — некромант оглядел меня, пожал плечами и сказал:

— А мне нравится. Ложишься такой женщине на живот и спишь, как на мягкой подушке под мерное бурчание перевариваемых в кишках калорий. Опять же, в голодные времена можно долго не кормить. Одно плохо — когда помрет от ожирения, гроб тяжело на кладбище тянуть. Придется тратиться еще на одну пару грузчиков. И гроб больше заказывать. И яму боль…

Мне стало себя жалко, я всхлипнула и убежала, чтобы никто не видел слезы жалости и злости на саму себя.

Повсхлипывав в свое удовольствие, я нашла в общежитии Томну и взяла у нее рецепт новой диеты.

— Что ты делаешь? — ошарашено спросил лучший друг, ввалившийся ко мне без предупреждения.

— Провожаю в последний путь свои запасы на черный день, — сказала я, складывая в холщовую сумку пакет печенья.

Полугном оценил размах разрушительной силы.

— А зачем было кровать переворачивать? — Отто, положив матрац на место, пытался разыскать простыню.

— Под подушкой у меня были пряники, а под матрацем — эльфийские сладости.

— Ты решила сесть на диету? Серьезно? Что-то случилось?

— Да. Не хочу быть для кое-кого подушкой. А то еще тратиться на грузчиков и гроб придется.

— Не думал, что у вас такие серьезные отношения, что аж до гробовой доски…

— Я не про Иргу говорю! — рявкнула я, запихивая в полную сумку последнюю заначку — плитку шоколада.

— А, ну да, конечно, как я мог подумать, — пробормотал Отто. — А что ты собираешься делать с этой сумкой?

— Нищим отдам.

— Я нищий, — сказал совладелец довольно успешного алкогольного дела. — Я съем. У нас, гномов, полнота считается достоинством. Расскажи про диету.

— Коротко: сок, салатики, проращенные злаки.